Литературный архетип «печень» в любовном дискурсе крымскотатарского поэта Ашыка Умера

Кадырова Урие Рефатовна младший научный сотрудник научно-исследовательского Института крымскотатарской филологии, истории и культуры этносов Крыма ГБОУ ВО РК "КИПУ имени Февзи Якубова". 295015, Россия, республика Крым, г. Симферополь, ул. Переулок Учебный, 8 Kadyrova Urie Refatovna Junior Scientific Associate, Institute of Crimean Tatar Philology, History and Culture of Crimean Ethnos, Crimean Engineering and Pedagogical University named after Fevzi Yakubov 295015, Russia, respublika Krym, g. Simferopol', ul. Pereulok Uchebnyi, 8 uriye@list.ru Другие публикации этого автора

Описание печени влюбленного в лирике известного представителя ашыкской поэзии Ашыка Умера (1621–1707) занимает важное место. Если изображение страданий сердца, обилия слёз влюбленного традиционно для лирики этого периода, то изображение печени вызывает интерес и рождает много вопросов. Почему поэт уделяет ей столько внимания? Архетип «печень» в культуре, лингвистике и литературе имеет очень древние корни.

В 1919 году известным швейцарским психиатром, основоположником аналитической психологии К. Г. Юнгом (1875–1961) было введено понятие «архетип». По его мнению, архаически устойчивые мотивы-образы выступают как проявление бессознательного в литературе, мифологии и фольклоре ^{[11, с. 64–82]}. Сегодня архетип применяется в искусствоведении, литературе, педагогике, философии и т.д.

Учитывая, что нами будет изучено понятие архетипа в любовном дискурсе Ашыка Умера, хотелось бы обратиться к трактовке А. Ю. Большаковой, которая говорит, что «литературный архетип – это «сквозная», «порождающая модель», которая, несмотря на способность к внешним изменениям, таит в себе неизменное ценностно-смысловое ядро ^{[2, c. 171]}.

Исследования по изучению этого понятия в литературоведении были проведены Е. Мелетинским ^[8], С.С. Аверинцевем ^[1], А. Ю. Большаковой ^{[2; 3]} и др. В русском языке исследователем Н. В. Дикун было изучено метафорическое поле печени как соматического концепта ^[4], А.А. Баевым печень была проанализирована как сакрально-эмоциональный концепт ^[19].

В крымскотатарском литературоведении данная тема не являлась предметом исследования, чем и вызван наш научный интерес и обусловлена актуальность работы.

Учитывая, что чертами архетипа является его «проявление у всех народов и во все эпохи», а также то, что архетип включает в себя не только положительные, но и отрицательные понятия ^[18] хотелось бы проследить использование архетипа «печень» у разных народов.

В период античности печень считалась вместилищем жизни ^[22]. В мифах Древней Греции «бессмертный Прометей за дарование людям огня был прикован к Кавказскому хребту, куда прилетал гриф (или орёл) и клевал его печень, которая восстанавливалась за последующую ночь» ^[24]. Есть разные версии, почему именно печень выклёвывалась птицей, среди них то, что древние греки считали, что душа человека находиться в печени, а также медицинская точка зрения на печень, отражающая ее высокую способность к восстановлению (регенерации).

Известный в период античности врач Гален (131-201гг н.э.) считал печень местом, в котором обитает часть души. Именно этим исследователем было предположено, что работа сердца поддерживается этим центральным энергетическим органом. До 17 века печень считалась главным органом человека ^[22].

По мнению Платона, печень – источник отрицательных эмоций, таких как гнев, зависть и жадность. В Талмуде печень описана как источник злобы, а желчный пузырь – источник противодействия этой злобе ^[24].

Рассмотрим лингвистический аспект лексемы печень: в праиндоевропейском языке слово «lip» имело значение «печень» и «жизнь», т.е. печень отождествлялась с жизнью. Подобное сходство отмечено в английских и немецких словах: «liver-live/life» и «Leber-Leben» ^[22].

Любопытно то, что по-немецки слово «Liebe», как существительное означает «любовь», а как прилагательное «Lieb» – «дорогой, красивый, приятный». Существует множество немецких флективных вариаций с добавочными словами, например, «Liebchen» – «возлюбленная, любимая; милая, дорогая». «Liebhaber» – «воздыхатель, любовник, почитатель ^[28].

В зулусском языке лексемой isibindi выражаются понятия «печень» и «храбрость». В языке гбайя печень является источником человеческих чувств и обозначается лексемой sèè. Выражение dí sèè имеет значение «счастье» и дословно переводится как «хорошая печень», а dáng sèè – «недовольство», дословно «плохая печень». В этом языке печень выражает понятие центра ^[24]. «В простонародном греческом слово печень (hepar) по смыслу заменяло сердце» ^[22]. В арабском языке слово «kabid» имеет значения «печень», а также «трудность, страдания, борьба». Данная лексема часто используется в поэзии для выражения любви ^{[17, с. 57]}.

«В фарси, урду и хинди печень (جگر или जिगर или джигар) является образом смелости или сильных чувств. В персидском языке джигар может обозначать красивого человека или предмет желаний» ^[24]. В Османско-турецком словаре джигер имеет значения «печень» и «грудь» (предполагает общее название органов в полости тела; нутро) а в переносном значении печаль, боль. Наряду с этим, османский язык изобилует лексемами, образованными с помощью существительного джигер. Например: джигер-дар – отважный, храбрый, мужественный; джигер-дер – разрывающий печень, дробящий печень; джигер-дюз – пронзающий печень; джигер-гюше – младенец, ребенок; возлюбленная; джигер-хун – кровавая печень; жалкая; джигер-паре – любимый, дорогой ребенок; джигер-суз – очень болезненный; печаль, привязанность на уровне сжигания печени; джигер-шюкаф – дробящий печень; приносящий много боли ^{[15, с. 150]}. Большинство этих лексем активно использованы в любовном дискурсе Ашыка Умера. Данный аспект будет рассмотрен ниже.

В крымскотатарском языке джигер имеет значения «печень», а также «душа, сердце» ^{[5, с. 297]}. Прилагательное джигерли используется в значении «смелый, хабрый» ^{[5, с. 297]}. Наряду с этим в крымскотатарском языке, обращаясь с лаской и любовью к близкому человеку, особенно к маленьким детям, говорят: джаным-джигерим – душа моя (букв. моя печенка), джигер парчам – частичка души моей (букв. мой кусочек печени), джигеримнинъ кошеси – уголочек души моей (букв. уголочек моей печени)^[1]. Кроме того в крымскотатарском языке следует отметить использование лексемы джигер в соматических фразеологизмах. Например: джаныны-джигерини якъмакъ – 1. стоять поперёк горла ^{[10, с. 108]}; 2. трепать, портить нервы ^{[10, с.111]}. Джандан (я да джандан-джигерден, джан-юректен) севмек – нежно (страстно) любить; джаны-джигери ве бутюн вуджудынен – душой и телом; джаны-джигеринен – всем сердцем ^{[6, с. 309]}. В этих устойчивых выражениях и сложносоставных слова лексема джигер применена как синоним слов душа и сердце.

Лексема бавыр/бавур в крымскотатарском языке применяется как диалогический вариант лексемы джигер. Багъыр, как литературный вариант слова бавыр имеет значения: 1. внутренние органы (перен. душа, сердце); 2. печень; 3. грудь.

Кроме соматических фразеологизмов, в крымскотатарском языке мы может отметить наличие пословиц с соматическим компонентом: бала – бавур эти, акъай – балдыр эти (ребенок – частичка души (букв. мясо печени), мужчина – частичка ноги (букв. мясо ноги)).

Нужно отметить, что в народных крымскотатарских песнях также отмечено частое употребление печени. Как примеры можно привести следующие отрывки:

Къадифеден кисеси,

Бульбульден хоштыр сеси.

Якъты, яндырды мени,

Дерде къойды,

Джигеримнинъ кошеси

(«Къадифе ястыгъым ёкъ»)^{[7, с. 208]}

Ах, джигерим, бавурым, къыйметли балам,

Эр сёзюнъни акъ билип, юрекке салам

(«Къаракер атым») ^{[7, с. 220]}

Залым, сёйлетме мени, джигеримде ярам вар,

Залым, агълатма мени, дёрюнюмде нелер вар.

(«Лемхан») ^{[7, с. 236]}

Къарадыр къашларынъ, къара,

Ачырдынъ синеме яра.

Джигер олды пара-пара,

Мен сарылсам назлы яра,

Вермем сени ят-ябан дияра

(«Меджбур олдым») ^{[7, с. 260]}

Примеры соматических фразеологизмов, пословиц и народных песен свидетельствуют о том, что в крымскотатарском языке лексемы джан «душа», юрек «сердце» и джигер «печень» являются семантические синонимами. Этот же аспект присутствует и в лирике Ашыка Умера, который будет проанализирован ниже. Об этом же говорит и профессор иранской филологии Н. И. Пригарина, которая отмечает, что джигар – «печень» может означать душу и сердце, тогда как дил «сердце» значения «печень» не имеет» ^{[9, с. 189]}.

Следует заметить, что печень один из основных органов человека, своего рода фильтр, лаборатория человеческого организма. Печень служит для того, чтобы преобразовывать различную пищу, поступающую в нее из желудка в чистую кровь, подходящую для других органов. Чистая кровь – это энергия жизни, течение жизни по телу. Таким образом, данный орган предоставляет возможность постоянной, неустанной выработки потока энергии, даёт жизнь всему телу. Нам представляется интересным немного остановиться на этом аспекте. Психотерапевт и специалист в области эзотерики Р. Дальке в своем исследовании «Болезнь как путь. Значение и предназначение болезней» подробно описывает печень и ее функции, которых огромное количество. Среди основных автор выделяет аккумуляцию энергии, выработку энергии, белковый обмен, выведение вредных веществ из организма. Кроме того, Р. Дальке пишет, что «синтез белка – это совершенное отображение на уровне микрокосмоса всего, что происходит в макрокосмосе» ^[20]. Автор соотносит функцию печени в организме человека (микрокосм) с сознанием человека, которое, также как и печень синтезирует всю поступающую в него извне информацию, синтезирует весь поток в чистую энергию любви, которая является основой бытия, духовного существования человека.

Поэт и литературовед Ю. Четиндаг в своем исследовании о любви говорит, что «по мнению старых лекарей, все болезни в организме человека от нарушения баланса четырёх жидкостей (гуморальная теория Гиппократа). Эти жидкости или соки организма – кровь, слизь, желчь и жидкость, от которой образуется любовь. Любовь – это болезнь, которая образуется от увеличения жидкости любви и уменьшения других жидкостей. Любовь рождается в сердце и распространяется по всему организму. С увеличением любви кровь и желчь влюблённого чернеют. Со временем эта чернота начинает влиять на душу и чувства влюблённого, что является причиной увеличения его печали, грусти и боли» ^{[13, с. 38]}. В данном контексте нужно отметить, что соки организма связаны со стихиями: кровь с воздухом, слизь с водой, желтая желчь с огнём, черная желчь с землёй. Особенно хотелось бы отметить связь желчи с огнем, так как при анализе лирики Ашыка Умера, печень влюбленного представлена в тесной связи с мотивом огня.

Любовь влюбленного начинается с глаз, но главным местом победы над ним является его душа. «Любовь, вошедшая в его душу, входит в кровь и начинает очернять ее цвет» ^{[13, с. 45]}. Следовательно, любовь имеет сильную связь с кровью, а кровь, как было отмечено выше, продукт работы, синтеза печени. Здесь также хотелось бы привести слова мусульманского богослова, знатока хадисов, комментатора Корана и толкователя снов Ибн Сирина, который отмечает, что «рана или язва на печени – это признак влюбленности» ^[21]. Об этом же говорит и Мехмед Наджи Онал при анализе народной литературы турков-месхетинцев. Он отмечает, что «рана на печени самая глубокая рана, это самое большое страдание души» ^{[16, с. 23]}.Таким образом, все вышеизложенные аспекты, по нашему мнению, особо привлекают поэта к применению огромного количества различных выразительных средств в описании печени для того, чтобы передать свои любовные терзания.

Интересным нам представился следующий аспект, связанный с кровью печени. Исследуя вопрос рубина (лал) в литературе дивана мы столкнулись с тем, что согласно одной из легенд рубин был чёрным камнем, после того, как его выкрасили печеночной кровью и высушили на солнце, он стал красного цвета ^[27].

Таким образом, вся информация, представленная выше, указывает на особое место печени в языке, литературе и быте многих народов. Хотелось бы проанализировать и подробнее изучить применение печени в литературе, в частности в любовном дискурсе Ашыка Умера. Примеры стихотворений автора будут приведены из книги, изданной в 1936 году турецким литературоведом С. Н. Эргюном ^[14].

Печень влюбленного в лирике Ашыка Умера представлена сгоревшей, окровавленной, кебабом от огня любви и причиненных мучений возлюбленной. Отрывки из произведений поэта, связанные с печенью, будут рассмотрены в следующих аспектах: 1. Описание состояния печени влюбленного, пострадавшей от действий возлюбленной. 2. Описание печени влюбленным как одного из страдающих органов. 3. Описание состояния печени влюбленного от влияния вина.

К первой группе стихотворений можно привести примеры, когда возлюбленная «раздавливает» печень влюбленного взглядом (29), из-за неё его печень наполняется кровью (64) или наоборот она «забирает» кровь из печени (508), своим кокетством превращает печень влюбленного в камень (458), из-за возлюбленной печень ашыка становится кровавой, как тюльпан (177) или кебабом (120, 472) и т.д. Рассмотрим это на примерах:

Къашларынъ чатуп гёзлер сюзерсинъ

Хер бакътыкъча джигерджигим эзерсинъ (29)

Подстрочный перевод:

Нахмурив брови, ты кокетничаешь глазами

Каждый твой взгляд раздавливает мою печень.

В данном бейте отмечено внимание возлюбленной к влюблённому – она кокетничает, бросает на него взгляды. От этого огонь любви, в котором он пылает, сжимает, сжигает его печень. Внутренняя рифма ер в союзе с рифмующимися глаголами сюзерсинъ, эзерсинъ усиливает представление кокетливых взглядов возлюбленной, которые словно стрелы ранят его печень.

Сиях эбруларынъ чатма

Беним джигерчигим якъма

Достум гелюр дие бакъма

Яр гельмеси хаял анджа (633)

Подстрочный перевод:

Не хмурь свои чёрные брови

Не сжигай мою печень.

Не смотри в надежде, что придет друг

Приход возлюбленной лишь мечта.

Первые две мисры четверостишья – просьба влюбленного к возлюбленной о том, чтобы она не сжигала его печень. Строки содержат имплицитное сравнение чёрных бровей возлюбленной с горящей (обгоревшей, почерневшей) печенью ашыка. Следующие две мисры философские размышления влюбленного с самим собой, в которых отмечена метафорическая суть любви, где возлюбленная это воображение, мечты влюбленного.

Очень часто печень и грудь влюбленного представлены метафорой кебаб, который образовался от огня любви. Этот огонь сжигает душу, сердце и полностью всего ашыка. В следующем примере поэт искусно описывает данный аспект, отмечая, что этот огонь не выдерживает даже железо:

Къан долудур диделерим яш дегиль

Яр угъруна джан ойнады баш дегиль

Демир даймаз бу атеше таш дегиль

Джигер кебаб олду эриди ягълар (120)

Подстрочный перевод:

Глаза мои полны кровью, не слезами

Ради возлюбленной отдана душа, не голова

Железо не выдержит этот огонь, [оно ведь – У.К] не камень

Печень стала кебабом, растаяли жиры.

Даима янып якъылдым джигерим олды кебаб

Дерд у хасрет нарына бурьяныйым бир кимсенинъ (472)

Подстрочный перевод:

Постоянно сгорая, предавался огню, печень стала кебабом

Я обгорел от огня страданий и тоски за кем-то.

В этом бейте снова показан постоянный огонь страданий и тоски, в котором горит ашык. Печень влюбленного также страдает от этого огня, становясь кебабом. Пылающая огнём печень и сильнейшие боли влюбленного переданы употреблением в двух мисрах трёх глаголов и двух существительных, связанных с огнем.

В следующем примере отмечена тоска влюблённого по возлюбленной, которая стала причиной заполнения его печени еще большим количеством крови:

Хасретле джигерим эйлединъ пюрхун

Эгленме хупларынъ сердары тез гель (64)

Подстрочный перевод:

Заставив тосковать, ты заполнила мою печень кровью

Не задерживайся, предводительница всех красавиц, приди скорее.

В отрывке аллитерация звонкого согласного звука р, который является дрожащим, способствует созданию звукового впечатления тоски, ожидания, натянутости струн души влюблённого. При этом внутренняя рифма ле некоторых слов в бейте, придает ему особую мелодичность и певучесть. Сочетание слогов ха, ху, словно отражает стоны влюбленного ирисует его кровавую печень.

Следующий отрывок Ашык Умера повествует о том, что возлюбленная «берет» кровь из печени влюбленного:

Хышм иле бакъмасун ол хуни джигерден къан алыр

Бойле гидерсе о серкеш дахи чокъ мейдан алыр (508)

Подстрочный перевод:

С яростью пускай не смотрит эта проливающая кровь, берущая кровь из печени

Если так будет продолжаться, эта неутомимая, захватит много мест.

В нижеследующем бейте описано, что возлюбленная своим кокетством и игривостью доводит до того, что печень лирического героя становится камнем:

Дильбера эввель банъа сен гёзле хем къаш эйлединъ

Ишве вю наз иле гельдинъ джигерим таш эйлединъ (458)

Подстрочный перевод:

Красавица, раньше ты и глазами посмотрела и бровью

С кокетством и жеманством пришла, мою печень сделала камнем.

В следующем примере печень влюбленного сравнивается с тюльпаном. От тоски по возлюбленной печень горит, как огонь, становится кровавой, как тюльпан. Сравнение опирается на схожесть этого цветка с кровью и имплицитно указывает на связь печени и тюльпана^[2] с огнём:

Хасретлик иле ляле гиби олды джигер хун

Къан агъладыгъым неркис-и местаныма сёйле (177)

Подстрочный перевод:

От тоски печень стала кровавой, как тюльпан

О том, что я плачу кровью расскажи моему опьяняющему нарциссу.

Хотелось бы отметить, что из приведенных примеров видно, что печень влюбленного наполняется, истекает кровью или становится обгоревшей от тоски. Здесь хотелось бы отметить, что современные исследования выявили, «что заболевания печени чаще возникают у людей, страдающих от депрессии» ^[25]. Один из соавторов исследования отмечает, что между психическим и физическим здоровьем существует тесная связь, и проблемы в одной сфере приводят к нарушению функций другой ^[25].

Во второй группе представлены примеры, где описаны состояния печени влюбленного: бурьян (обгорелая, паленая, истосковавшаяся)(153, 346), дагъламакъ (заклеймить) (88), къара (чёрная) (303), пареленди (разбитая на части)(30), хун (окровавленная) (542).

Джигер бурьяне дёндю гёзлерим мерджане вавейля (153)

Подстрочный перевод:

Печень обгорела, глаза стали кораллами…

В данном отрывке печень влюблённого представлена обгорелой от огня любви, а глаза сравниваются с кораллами (метафора мерджане), имплицитно указывая на то, что глаза влюбленного наполнились кровью.

В следующем примере печень влюбленного описана как горящая и обгоревшая:

Бир халь иле ах олмады тескин бу харарет

Олды джигерим суз иле бурьян ичеримден (215)

Подстрочный перевод:

Ни каким состоянием, ах, не успокоился этот жар

Изнутри моя печень стала огнём и гарью.

Повторение в первой мисре сочетаний ха и ах словно передает стоны влюбленного и жар огня любви ашыка. Повторяющаяся аллитерация звонкого дрожащего звука р создает впечатление горящей, испепелённой печени влюблённого (джигер, бурьян, харарет). Скопление звуков д, дж, р, б вызывает ощущение боли и мучений.

Ашыкъ олан зары къылып агъласа

Ашкъ одуна джигерчигин дагъласа (88)

Подстрочный перевод:

Если тот, кто влюблён, будет плакать и кричать

Если в огне любви заклеймит свою печень.

Глагол дагъламакъ имеет два значения: 1. Раскалённым железом нанести клеймо на шкуру животного 2. Для того, чтобы остановить кровь или удалить больные части, прижечь одну из частей тела с помощью раскалённого металла.

Оба значения могут быть применены в контексте трактовки состояния печени ашыка, так как, однажды полюбив, он больше ни на кого не променяет свою возлюбленную, будет до конца предан ей. Наряду с этим, больную печень легче прижечь раскалённым металлом или удалить ее больные части, чем излечить. Так как любовь ашыка – это не болезнь, которая поддается лечению, это его смысл жизни, его путь. Богатая рифма в бейте (агъласа/дагъласа), а также звуковая анафора начальных слов ашыкъ и ашкъ, усиливает гармонию бейта, делает его более выразительным и ярким. Поэт, используя вышеприведенные фигуры речи, акцентирует внимание на влюбленном и на огне любви, в котором он сгорает.

Следующие строки повествуют о разбитой на части печени ашыка:

Джигер пареленди акъмада къаным

Дердинъле эфляке чыкъты фигъаным (30)

Подстрочный перевод:

Печень разбита на части, течёт моя кровь

Страдая по тебе, мои стенания достигли небес.

В данном бейте присутствует имплицитное противопоставление влюбленного (кровь из разбитой печени которого течет на землю) и возлюбленной (стенания по которой достигают небес). В отрывке снова использована богатая рифма (къаным/фигъаным) и звуковая анафора (джигер/дердинъле), которые акцентируют внимание на боли и страданиях ашыка печень, которого разбита по частям и истекает кровью.

Диль хараб олды кебаб олды тен у джан у джигер

Дерд у михнет нар-ы фиркъат ичре къалдым сертесер (288)

Подстрочный перевод:

Сердце разбито, кебабом стало тело и душа и печень

В боли и страданиях, в огне разлуки я остался полностью

В этом отрывке печень упоминается на одном уровене с душой и телом влюбленного, которые стали кебабом от того, что его сердце разрушено, одиноко и заброшено. Синонимию душы и печени мы отмечали в крымскотатарских фразеологизмах, сейчас мы можем подчеркнуть это в текстах Ашыка Умера. Если в первой мисре влюбленный говорит о своём состоянии, о том, что произошло с его сердцем, душой и телом, то во второй – раскрывает причину произошедшего.

Ниче бир бу черх-ы кеджрев аксине дерв эйлесюн

Ниче бир янсун джигер олсун къара багърым кебаб (303)

Подстрочный перевод:

Сколько еще это криво ходящее колесо будет крутиться в обратном направлении

Сколько еще будет гореть печень, став чёрной, моя грудь кебаб.

В данном контексте отмечена связь печени и груди (сердца) влюбленного. Печень, горящая в огне любви, становится чёрной, а грудь (сердце) влюбленного превращается в кебаб. Анафора в бейте (ниче бир – сколько еще) в виде риторических вопросов отражает истощенное и тяжелое положение ашыка, его боль. Метафора, криво ходящее колесо, указывая на судьбу влюбленного, демонстрирует его несогласие с тяготами судьбы, внутренний протест относительно своего положения.

Следующая мисра из стихотворения поэта, ярко отражает истекающую кровью печень влюбленного, из которой текут кровавые реки:

Шерхалар хун-и джигерден къанлу ирмагъ ойнадыр (542)

Подстрочный перевод:

Раны кровавой печени приводят в движение кровавые реки.

Внутренние рифмы в словах – ха, ху, къанлу, аллитерация звонкого звука р, а также использование в одной строке двух слов-синонимов со значением кровь: хун, къан создают впечатление текущих кровавых рек.

К третьей группе примеров мы отнесли описание состояния печени влюбленного от влияния вина.

Яра бир къач джамы баде ичирдим

Темаша-йи багъ-ы синее гирдим

Хер джам ахырында яра етирдим

Джигер кебабыны уфакълаяракъ (54)

Подстрочный перевод:

Напоил возлюбленную несколькими бокалами вина

Созерцая с удовольствием за садом, вошёл в душу

После каждого бокала осталась рана

Кебаб из печени разделив на мелкие части

В данном контексте для правильного толкования нам нужно обратиться к суфийской трактовке символов, так как Ашыкъ Умер очень часто их применяет. Вино в суфизме – это источник познания, мудрости, символ мистических учений, божественная благодать. Оно приводит к озарению, познанию Божественной истины. Суфийский поэт и мыслитель, автор более чем тридцати книг о суфизме Джавад Нурбахш в «Энциклопедии суфийской символики» отмечает, что образ вина в лирике используется «в качестве метафоры опьяненности поминанием Бога», а бокал^[3] (джам) «символизирует сердце суфия и мир бытия» ^[23].

От любви печень влюбленного становится кебабом, а постоянный зикр, поминания Всевышнего, словно разделяет его печень, уничтожает его душу, его самость, поднимает его на более высокий уровень перед Создателем.

Игра слов яр и яра (возлюбленная и рана) соединяясь в строках, отражают боль и страдания ашыка. Богатая рифма ирдим глаголов ичирдим, гирдим, етирдим, внутренняя рифма (ер/ар/ир), аллитерация звонких и глухих звуков дж, б, къ, х и ассонанс звуков а, и, е создают особую яркость четверостишья, и усиливает красоту его звучания.

В рамках исследования выявлено, что печень в культуре, фольклоре и литературе крымских татар имеет синонимическую связь с понятием душа. В любовном дискурсе Ашыка Умера печень очень часто применяемый элемент, который имеет непосредственное и большое значение в рамках любви, которую переживает ашык. Печень в лирике поэта представлена истекающей кровью, горелой, разделённой на мелкие части; сравнивается с камнем, тюльпаном и т.д. Использование данного архетипа характеризует близость лирики поэта к фольклору, но при этом скрывает в себе глубокий символизм суфизма. С применением архетипа печень любовный дискурс Ашыка Умера становится более ярким, насыщенным и эмоциональным.