Аннотация: Предметом изучения в данной статье является период начала работы по созданию ручного автоматического оружия в России (рубеж XIX–XX веков). Общее курирование таких работ над новым оружием осуществлялось ГАУ, однако в весьма общем плане, поэтому уровень совершенства создаваемого образца зависел от таланта изобретателя. В данной статье анализируется проект, который демонстрирует высокую степень оригинальности и выразительности инженерной мысли и достаточно серьезный потенциал отечественных изобретателей-оружейников. Речь идет о проектах переделочной автоматической винтовки и ружья-пулемета, разработанных инженером Б.Э. Сосинским. Данный проект рассматривался Военным ведомством России в 1900-х годах. Несомненным является тот факт, что Б.Э. Сосинский был грамотным и талантливым инженером, который хорошо знал и любил оружейное дело, обладал большим потенциалом оружейного конструктора. Но эти свойства его личности в силу особенностей оружейной эпохи в России, остались не использованными в должной мере. При работе над данным материалом использовались следующие методы исследования: историко-научный анализ специальной исследовательской литературы, сравнительно-исторический метод, обработка архивных данных. Подводя итоги, следует дать характеристику проекту ручного пулемета Сосинского с позиции современного знания об автоматическом стрелковом оружии. Несмотря на имеющиеся недостатки, по состоянию на дату подачи (1906 год) это было одно из самых продуманных и адекватно выглядевших предложений. По качеству заложенных в проект технических решений он на два порядка превосходил примитивные проекты автоматического оружия, разрабатывавшиеся в то же самое время другими русскими изобретателями-оружейниками. Это соображение дает возможность выдвинуть тезис о том, что в начале ХХ века в России существовали талантливые изобретатели с большим творческим потенциалом, которые при должной организации процесса проектирования и доработки оружия были способны создавать его современные образцы.

Ключевые слова: автоматическое оружие, проектирование вооружения, экспериментальные образцы вооружения, Главное артиллерийское управление, ГАУ, пулемет-ружье, ручной пулемет, автоматическая винтовка, 3-лин. винтовка, Бронислав Сосинский

Abstract: Annotation The subject of study in this article is the period at the beginning of the development of manual automatic weapons in Russia (the turn of the 19th–20th centuries). The overall supervision of such works on new weapons was carried out by the Main Artillery Administration (GAU), albeit in a rather general manner, which meant that the level of sophistication of the created models depended on the talent of the inventor. This article analyzes a project that demonstrates a high degree of originality and expressiveness of engineering thought, as well as a considerable potential of domestic inventor-weapons designers. The focus is on the projects of a modified automatic rifle and a machine rifle developed by engineer B.E. Sosinski. This project was considered by the Russian military authorities in the 1900s. It is an undeniable fact that B.E. Sosinski was a skilled and talented engineer who had a deep understanding of and passion for weaponry and possessed significant potential as a weapon designer. However, these traits of his personality were not adequately utilized due to the peculiarities of the weaponry era in Russia. The following research methods were used in this material: historical-scientific analysis of specialized research literature, comparative-historical method, and processing of archival data. In conclusion, it is necessary to characterize Sosinski's machine gun project from the perspective of contemporary knowledge about automatic small arms. Despite the existing shortcomings, as of the date of submission (1906), it was one of the most thought-out and adequately looking proposals. In terms of the quality of technical solutions incorporated into the project, it surpassed by two orders of magnitude the primitive automatic weapon projects being developed at the same time by other Russian inventor-weapons designers. This consideration allows us to put forward the thesis that at the beginning of the 20th century, there were talented inventors in Russia with significant creative potential who, with proper organization of the design process and refinement of weaponry, were capable of creating modern samples.

Keywords: light machine gun, machine gun, GAU, Main Artillery Directorate, experimental weapons, weapons design, automatic weapons, automatic rifle, three-line rifle, Bronislav Sosinsky

Аннотация: Статья посвящена малоизученной проблеме – переселению австрийских и румынских старообрядцев-липован на российский Дальний Восток в начале XX в. В работе оценивается значение Всероссийских съездов старообрядцев Белокриницкой иерархии и их Совета в названном процессе. Анализируется роль непосредственных руководителей данной структуры Д. В. Сироткина и П. П. Рябушинского как активных поборников идеи возвращения «зарубежцев» на родину предков. Особое внимание уделено изучению аргументов как приверженцев, так и противников репатриации липован и «водворения» их в Приамурском крае. Впервые с идеей организованного переселения старообрядцев на Дальний Восток – в китайскую Маньчжурию – на линию строившейся тогда Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД) выступил министр финансов С. Ю. Витте. В 1900 г. сановник сообщил об этом прибывшей в Ялту делегации I-го старообрядческого Съезда. Спустя некоторое время о ялтинском предложении стало известно австрийским липованам. Испытывавшие малоземелье и прочие трудности местные старообрядцы связывали с проектом российского министра большие надежды и изъявили желание непременно отправиться в Северный Китай в качестве колонистов, однако русско-японская война 1904-1905 гг. помешала осуществлению данного замысла. Реализация очередного переселенческого проекта (на этот раз – в российское Приамурье) стала возможной после революционных потрясений 1905-1907 гг., когда старообрядцы получили известные гражданские права. Либерализация вероисповедной политики в России на фоне ухудшения социально-экономического положения в странах проживания способствовала возвращению зарубежных старообрядцев на историческую родину. Липоване и некрасовцы, проживавшие в Австрии, Болгарии, Румынии и Турции, стали подавать прошения о принятии в российское подданство, ходатайствуя о переселении в Приамурский край. Царское правительство, заинтересованное в скорейшем заселении и хозяйственном освоении своей дальневосточной окраины, оценило данное стремление. Роль связующего звена между липованскими общинами и российскими властями принадлежала Совету Съездов, члены которого заботились об удовлетворении не только духовных, но и материальных нужд своих единоверцев. По большому счёту, именно благодаря посредническим устремлениям Совета переселение «зарубежцев» стало возможным, при этом «австрийцы» и «румынцы» получили некоторые льготы.

Ключевые слова: Д. В. Сироткин, Приамурье, российский Дальний Восток, Буковина, переселение, Всероссийские съезды старообрядцев, липоване, зарубежные старообрядцы, П. П. Рябушинский, Д. М. Смирнов

Abstract: The article is devoted to a little-studied problem – the resettlement of Austrian and Romanian Old Believers-Lipovans to the Russian Far East at the beginning of the 20th century. The work evaluates the significance of the All-Russian Congresses of Old Believers of the Belokrinitskaya Hierarchy and their Council in this process. The role of the immediate leaders of this structure, D. V. Sirotkin and P. P. Ryabushinsky, as active supporters of the idea of returning "foreigners" to the homeland of their ancestors is analyzed. Particular attention is paid to the study of the arguments of both supporters and opponents of the repatriation of Lipovans and their "settlement" in the Amur region. The idea of an organized resettlement of Old Believers to the Far East – to Chinese Manchuria – to the line of the Chinese Eastern Railway (CER) that was then under construction was first put forward by Finance Minister S. Yu. Witte. In 1900, the dignitary reported this to the delegation of the First Old Believer Congress that arrived in Yalta. After some time, the Yalta proposal became known to the Austrian Lipovans. The local Old Believers, who were experiencing land shortages and other difficulties, had high hopes for the Russian minister's project and expressed a desire to definitely go to Northern China as colonists, but the Russo-Japanese War of 1904-1905 prevented the implementation of this plan. The implementation of another resettlement project (this time to the Russian Amur region) became possible after the revolutionary upheavals of 1905-1907, when the Old Believers received certain civil rights. The liberalization of religious policy in Russia against the backdrop of the deteriorating socio-economic situation in the countries of residence contributed to the return of foreign Old Believers to their historical homeland. Lipovans and Nekrasovites living in Austria, Bulgaria, Romania and Turkey began to submit petitions for Russian citizenship, petitioning for resettlement in the Amur region. The tsarist government, interested in the rapid settlement and economic development of its Far Eastern outskirts, appreciated this desire. The role of the link between the Lipovan communities and the Russian authorities belonged to the Council of Congresses, whose members cared about satisfying not only the spiritual but also the material needs of their co-religionists. By and large, it was thanks to the mediating aspirations of the Council that the resettlement of the "foreigners" became possible, while the "Austrians" and "Romanians" received some benefits.

Keywords: D. M. Smirnov, P. P. Ryabushinsky, D. V. Sirotkin, Amur region, Russian Far East, Bukovina, resettlement, All-Russian Congresses of Old Believers, Lipovans, Foreign Old Believers

Аннотация: Раскрытие человеческого потенциала советского рабочего представляло собой одну из наиболее важных задач советского правительства в 1920-х годах. Решение этой задачи заключалось в повышении производительности труда. Основной целью нашего исследования является анализ взаимосвязи динамики производительности труда и заработной платы в период новой экономической политики, рассмотренный на примере завода «Серп и Молот» и других промышленных предприятий, входивших в структуру Машинотреста. В ходе работы были систематизированы помесячные данные указанных показателей за 1924–1926 гг., что позволило тщательно проанализировать различия в темпах их роста и выделить факторы, оказавшие существенное влияние на эти различия. Данный период был выбран, поскольку позволяет характеризовать тенденции, существовавшие в период расцвета новой экономической политики. В рамках данной работы был использован метод микроанализа, который позволил рассмотреть взаимодействие производительности труда и заработной платы на материалах конкретных предприятий. Дополнительно в статье был использован метод системного анализа, а также проблемно-хронологический и диалектический методы. Проведенное исследование продемонстрировало, что руководству завода «Серп и Молот» не удалось в указанный исторический период привести рост номинальной оплаты труда в полное соответствие с показателями производительности труда промышленных работников. При этом следует особо подчеркнуть, что темпы роста реальной оплаты труда и производительности труда имели лишь незначительные расхождения. Значимым результатом данного исследования стало не только представление новых статистических данных , но и систематизация факторов, оказывавших влияние на динамику производительности труда и заработной платы в контексте новой экономической политики. В качестве факторов, влияющих на производительность труда на конкретном предприятии, были выделены следующие: размер промышленного предприятия, номенклатура и ассортимент производимых товаров, стратегическое место предприятия в производственной цепочке, потери рабочего времени и причины, определяющие эти потери. Параллельно с этим, целый ряд других факторов затруднял решение важнейшей задачи по приостановке темпов роста заработной платы. Руководству предприятия приходилось принимать управленческие решения в крайне сложных условиях острого дефицита квалифицированных рабочих кадров, наличия влиятельных профсоюзных организаций и необходимости выполнения производственных показателей.

Ключевые слова: новая экономическая политика, производительность труда, заработная плата, металлургическая промышленность, трудовые отношения, Серп и Молот, реальная заработная плата, микроанализ, Машинотрест, мотивация труда

Abstract: The disclosure of the human potential of the Soviet worker was one of the most important tasks of the government in the 1920s, the solution to which was seen in increasing labor productivity. The main goal of our research is a comprehensive analysis of the relationship between the dynamics of labor productivity and wages during the period of the New Economic Policy, examined through the example of the "Sickle and Hammer" factory and other industrial enterprises that were part of the Machine Trust. Throughout the work, monthly data on these indicators for the years 1924–1926 were collected and systematized, which allowed for a thorough analysis of the differences in their growth rates and the identification of factors that had a significant impact on these differences. This period was chosen as it allows for the characterization of the trends existing during the peak of the New Economic Policy. In this work, a microanalysis method was used, which allowed for the examination of the interaction between labor productivity and wages based on specific enterprises. Additionally, methods of systematic analysis, as well as problem-chronological and dialectical methods, were employed in the article. The conducted research demonstrated that the management of the "Sickle and Hammer" factory failed during this historical period to align the growth of nominal wages with the indicators of labor productivity of industrial workers. It should be emphasized that the rates of growth in real wages and labor productivity had only slight discrepancies. A significant result of this research was not only the introduction of new statistical data and materials into scientific circulation but also the systematization of the factors influencing the dynamics of labor productivity and wages in the context of the New Economic Policy. The following factors were identified as influencing labor productivity at a specific enterprise: the size of the industrial enterprise, the nomenclature and assortment of produced goods, the strategic position of the enterprise in the production chain, time loss, and the reasons determining those losses. At the same time, a number of other factors complicated the solution of the crucial task of halting the pace of wage growth. The management of the enterprise had to make managerial decisions under extremely difficult conditions of acute shortages of skilled labor, the presence of influential trade unions, and the necessity of meeting production targets.

Keywords: microanalysis, real wages, Hammer and Sickle, labor relations, metallurgy industry, wages, labor productivity, new economic policy, Machine Trust, labor motivation

Аннотация: В статье рассматривается опыт применения искусственных нейронных сетей в задачах виртуальной 3D-реконструкции исторических интерьеров на примере усадьбы Кузьминки (XVIII – начало XX в.). Усадебный комплекс Кузьминки, расположенный в юго-восточной части Москвы в районе Кузьминки на землях старинных сел Капотня и Кузьминки, является уникальным памятником архитектуры и усадебной культуры, история которого насчитывает более 300 лет. Данная усадьба первоначально являлась летней резиденцией баронов Строгановых и впоследствии перешла во владение князей Голицыных. В строительстве ее многочисленных построек участвовали такие знаменитые архитекторы, как М. Ф. Казаков (1780-е гг.), И. В. Еготов (1780-е и 1804-1808 гг.), А. Н. Воронихин (1807-1808 и 1811-1812 гг.), представители династии Жилярди (1807-1808, 1811-1815, 1824, 1830-1835 гг.) и М. Д. Быковский (с 1840-х). В данной работе впервые на примере реконструкции бального зала усадьбы Кузьминки продемонстрирован гибридный подход, сочетающий классическое 3D-моделирование (3ds Max, Corona Renderer) с нейросетевыми инструментами (Tripo AI, Prome AI, Midjourney): генерация 3D-модели по 2D-референсам, создание аутентичных текстур, интеграция объекта в виртуальное пространство. Актуальность исследования обусловлена необходимостью разработки эффективных методов воссоздания утраченных объектов культурного наследия с использованием современных технологий искусственного интеллекта. Автором данного исследования была впервые проведена апробация возможностей использования искусственных нейросетей в решении задач виртуальной реконструкции исторических усадебных интерьеров на примере усадьбы Кузьминки. Сравнение классических и нейросетевых методов показало, что нейросетевые методы открывают новые возможности для построения виртуальных 3D-реконструкций интерьера: они позволяют формировать иной, не уступающий традиционному моделированию, путь визуализации конкретных предметов обстановки помещений. При этом нейросеть выступает здесь как инструмент и виртуальный помощник, результат обращения к которому поддается контролю. Исследование подтвердило эффективность нейросетевых технологий как инструмента в реконструкции исторических интерьеров, что особенно ярко прослеживается на стыке применения классических инструментов моделирования и визуализации и нейросетей.

Ключевые слова: трехмерное моделирование, культурное наследие, Голицыны, усадьба Кузьминки, виртуальная 3D-реконструкция, исторические интерьеры, искусственные нейронные сети, оцифровка культурного наследия, методы, технологии

Abstract: The article discusses the experience of using artificial neural networks for virtual 3D reconstruction of historical interiors, using the example of the Kuzminki estate from the XVIII to early XX centuries. The Kuzminki manor complex, located in the southeastern part of Moscow, is a unique architectural monument and cultural heritage, with a history dating back more than 300 years. This estate was originally a summer residence of the Stroganov family and later passed into the hands of the Golitsyn family. Famous architects such as M.F. Kazakov, I.V. Egotov, A.N. Voronikhin, and representatives of the Gilardi family contributed to its construction. Bykovsky also participated in its development since the 1840s. In this paper, we demonstrate a hybrid approach that combines classical 3D modeling with neural network tools using the example of the reconstruction of the Kuzminki Manor ballroom. The approach involves the use of 3ds Max and Corona Renderer for 3D modeling, as well as Tripo AI, Prome AI, and Midjourney for neural network tools. Special attention is given to the reconstruction of an Empire-style ceremonial chair. This includes the generation of a 3D model based on 2D references, the creation of authentic textures, and the integration of the object into a virtual space. The relevance of this research lies in the need to develop effective methods for recreating lost cultural heritage sites using modern artificial intelligence (AI) technologies. The author of this study has been the first to explore the possibilities of utilizing artificial neural networks (ANNs) in solving the problem of virtual reconstruction of historical manor interiors, using the example of the Kuzminki estate. A comparison between classical and ANN methods has shown that ANNs offer new opportunities for creating virtual 3D interior reconstructions. They allow for a different approach to visualizing specific interior furnishings, which is not inferior to traditional modeling techniques. At the same time, ANNs act as a tool or virtual assistant, and the results can be controlled. The study confirmed the effectiveness of neural network technologies as a tool for the reconstruction of historic interiors. This is especially evident when using classical modeling and visualization techniques in conjunction with neural networks.

Keywords: digitization of cultural heritage, 3D-modeling, cultural heritage, Golitsyns, Kuzminki manor, virtual 3D-reconstruction, historical interiors, artificial neural networks, methods, technologies

Аннотация: Данная статья посвящена исследованию исторического развития города Тиндариса — одного из ключевых городов северо-восточного побережья Сицилии — в период его включения в состав Римской империи. В центре внимания находятся процессы политических, экономических и социальных трансформаций, произошедших в городе с момента его основания в IV веке до н. э. до эпохи правления Августа. Особый интерес представляет стратегическая роль Тиндариса в годы римских гражданских войн, его участие в системе продовольственного снабжения Рима и интеграция в римские административные и культурные структуры. Исследование опирается как на письменные, так и на археологические источники и стремится осветить место сицилийского города в римской провинциальной политике. Анализ основан на комплексном подходе, сочетающем изучение письменных источников (включая речи Цицерона и географию Страбона), археологических данных и нумизматических находок, что позволяет реконструировать политическую и социальную динамику Тиндариса в контексте римской экспансии. Научная новизна работы заключается в подробном рассмотрении Тиндариса как ключевого примера трансформации греческого полиса в римский муниципий и позднее колонию. Автор впервые в рамках единого исследования обобщает широкий круг источников, показывая, как гражданские войны стали катализатором изменений в городской структуре, социальной и экономической жизни. Уделяется внимание роли Тиндариса в системе обороны Помпея и его последующей интеграции в римскую административную модель после победы Октавиана. Работа демонстрирует, что романизация в Тиндарисе не была насильственным процессом, а шла через адаптацию местной элиты. Город рассматривается как показатель взаимодействия центра и провинции, что делает его уникальным кейсом для антиковедческих исследований. Особое внимание уделяется урбанизму и демографическим изменениям в городе.

Ключевые слова: Тиндарис, Сицилия, Римская империя, Секст Помпей, гражданские войны, романизация, археология, история Средиземноморья, провинциальное управление, экономика античности

Abstract: This article explores the political, strategic, and cultural changes experienced by the city of Tyndaris, a major urban settlement on the northeastern coast of Sicily, during its transition from a Hellenistic foundation to a Roman colony. The study focuses on the period from its establishment in the 4th century BCE to the reign of Augustus, analyzing its evolving political institutions, strategic function, and socio-economic structures. Particular emphasis is placed on the city’s significance during the Roman civil wars, especially under Sextus Pompey, who utilized Tyndaris as a crucial naval stronghold. After the defeat of Pompey, the city suffered serious destruction but later played a central role in the reorganization of Sicily under Octavian. The article investigates how Roman policy affected the urban landscape, including the construction of elite residences, development of agricultural estates, and reinforcement of fortifications. Based on archaeological findings and literary sources such as Cicero and Strabo, the study also discusses the mechanisms of Romanization, such as the integration of local elites into Roman social structures, the spread of Latin culture, and the transformation of civic identity. The conversion of Tyndaris into a Roman colony accelerated these processes and symbolized the city's full incorporation into the imperial framework. Additionally, the article examines Tyndaris’ changing demographic landscape, its religious practices, and its role in regional trade and communications. As a case study, Tyndaris reflects broader patterns of Roman provincial control, adaptation, and resilience, providing valuable insight into the dynamics between central imperial authority and local Mediterranean communities.

Keywords: provincial administration, Mediterranean history, archaeology, Romanization, civil wars, Sextus Pompey, ancient economy, Roman Empire, Sicily, Tyndaris

Аннотация: Статья посвящена исследованию деятельности главного контрольного органа Коммунистического Интернационала – Интернациональной контрольной комиссии. Объектом исследования является ИКК, созданная в 1921 году. В работе рассматриваются основные аспекты деятельности ИКК после VII конгресса КИ – в 1936 году, в том числе влияние кампании по проверке и обмену партийный документов в ВКП(б) на работу ИКК; деятельность совместной комиссии Отдела кадров Исполнительного комитета Коминтерна и ИКК (или комиссия Анвельта-Краевского) по проверке рекомендаций членов зарубежных секций в ВКП(б); введение нового порядка проверки нарушений партийных норм и изменение роли ИКК для зарубежных секций. Анализ разных аспектов деятельности Коминтерна позволяет выявить общие тенденции, определившие направления в работе организации в целом, и Интернациональной контрольной комиссии в частности. Отдельно рассмотрено влияние событий Московского процесса на деятельность Комиссии, повлекшее за собой ужесточение политики контрольных органов Коминтерна в отношении иностранных коммунистов. Методологической базой статьи являются принципы историзма, объективности и научности, структуралистский подход, а также историко-сравнительный и историко-генетический методы. Научная новизна статьи обусловлена прежде всего самим объектом исследования: до сих пор деятельность Интернациональной контрольной комиссии не становилась предметом отдельных работ. Углубленное изучение этой проблематики позволяет восполнить существующие пробелы в истории Коммунистического Интернационала. Для написания статьи привлекались архивные документы из фондов РГАСПИ, включающие статистические данные по нарушениям партийной дисциплины членами национальных секций Коминтерна. На основании этой информации реконструирована категоризация и последовательность рассмотрения соответствующих дел руководством ИКК, а также выявлена корреляция между событиями во внутренней политике СССР, деятельностью ВКП(б) в ИККИ и работой Интернациональной контрольной комиссии в первый год после VII конгресса Коммунистического Интернационала. В свете изложенных обстоятельств выдвинуто предположение, что деятельность ИКК была продиктована растущими подозрениями руководства ВКП(б) в адрес иностранных коммунистов и в определенной степени стала прологом репрессий в отношении работников Коминтерна в более поздний период.

Ключевые слова: Нарушения партийных норм, Комиссия Анвельта-Краевского, Политические репрессии, Зарубежные секции Коминтерна, Коммунистическая партия, Интернациональная контрольная комиссия, Коллегии ИКК, Исполком Коминтерна, Коммунистический Интернационал, VII конгресс Коминтерна

Abstract: The article is dedicated to the study of the activities of the main control body of the Communist International – the International Control Commission (ICC). The object of study is the ICC, established in 1921. The paper examines the main aspects of the ICC's activities after the VII Congress of the Comintern in 1936, including the influence of the campaign for the verification and exchange of party documents in the All-Union Communist Party (Bolsheviks) on the work of the ICC; the activities of the joint commission of the Personnel Department of the Executive Committee of the Comintern and the ICC (or the Anvelt-Kraevsky Commission) to review the recommendations of members of foreign sections in the All-Union Communist Party (Bolsheviks); the introduction of a new procedure for investigating violations of party norms and the change in the role of the ICC for foreign sections. The analysis of various aspects of the Comintern's activities allows the identification of general trends that defined the directions of the organization's work as a whole and the International Control Commission in particular. The influence of the events of the Moscow Trials on the Commission's activities is examined separately, leading to a tightening of the policy of Comintern control bodies towards foreign communists. The methodological basis of the article is grounded in the principles of historicism, objectivity, and scientific rigor, as well as the structuralist approach, and the historical-comparative and historical-genetic methods. The scientific novelty of the article is primarily determined by the object of study itself: until now, the activities of the International Control Commission had not been the subject of separate works. A deeper study of this issue allows for the filling of existing gaps in the history of the Communist International. Archival documents from the RGAEPI funds were used in writing the article, including statistical data on violations of party discipline by members of national sections of the Comintern. Based on this information, the categorization and sequence of the consideration of relevant cases by the ICC leadership were reconstructed, and the correlation between events in the internal politics of the USSR, the activities of the All-Union Communist Party (Bolsheviks) in the ICC, and the work of the International Control Commission in the first year after the VII Congress of the Communist International was revealed. In light of the circumstances presented, it is hypothesized that the activities of the ICC were driven by the growing suspicions of the leadership of the All-Union Communist Party (Bolsheviks) towards foreign communists and, to some extent, became a prologue to the repressions against Comintern workers in a later period.

Keywords: Violations of Party Rules., Anvelt-Kraevsky Commission, Political Repressions, Communist Party, National section of ECCI, Collegium of the ECCI, International Control Commission, Executive Committee of the Comintern, VII Congress of the Comintern, Communist International

Аннотация: В результате археологического исследования Танаиса во всех частях основного четырехугольника городища были выявлены, фрагментарно или полностью, гидротехнические сооружения II-III вв. н.э. – водостоки, водосборные цистерны, каптированный источник, являющиеся предметом рассмотрения настоящей работы. Водосборные цистерны за редким исключением располагались во дворах городских усадеб и служили для сбора дождевой воды. Водостоки могли располагаться как на территории усадеб, примыкая к цистернам и направляя в них воду, так и на улицах, отводя воду за пределы городских стен. Каптированный источник выявлен один – это постройка 6 в южной части городища, которая до сер. II в. н.э. обеспечивала большую часть города водой. В статье приводится описание их устройства и расположения на территории города, а также впервые дается попытка представить отдельные сооружения в качестве единой системы водоотведения и водообеспечения, функционировавших в городе в анализируемый период. Обе системы были взаимосвязаны, так как с помощью первой значительные объемы дождевой воды направлялись в водосборные цистерны, обеспечивая город технической водой, необходимой для осуществления хозяйственной деятельности, тушения пожаров и различных бытовых нужд. Водоотведение обеспечивалось с помощью устройства водостоков как на общественной территории – в границах улиц с последующим выводом воды за пределы города, так и на территории городских усадеб – от улиц к водосборной цистерне. Питьевую воду жители брали из расположенных внутри городских стен источников: до сер. II в. н.э. таковым являлась постройка 6 в южной части основного четырехугольника городища. После ее засыпки и вплоть до уничтожения города в сер. III в. н.э. эту роль должен был выполнять какой-то другой источник, остающийся на сегодняшний день не исследованным.

Ключевые слова: архитектурная археология, античное градостроительство, гидротехническое сооружение, каптированный источник, уличные водостоки, водосборная цистерна, городские усадьбы Танаиса, Северное Причерноморье, система водоотведения, система водоснабжения

Abstract: As a result of archaeological research in Tanais, hydraulic structures from the 2nd to 3rd centuries AD have been identified in all parts of the main quadrangle of the settlement, either fragmentarily or completely. These include drainage systems, water collection cisterns, and a captured spring, which are the subjects of this study. Water collection cisterns, with rare exceptions, were located in the courtyards of urban estates and served to collect rainwater. Drainage systems could be located both on the estates, adjacent to the cisterns and directing water into them, and on the streets, diverting water beyond the city walls. One captured spring has been identified – it is structure 6 in the southern part of the settlement, which supplied most of the city with water until the mid-2nd century AD. The article provides a description of their construction and location within the city, and for the first time attempts to represent the separate structures as a unified system of drainage and water supply that functioned in the city during the analyzed period. Both systems were interconnected, as a significant volume of rainwater was directed into the water collection cisterns via the first system, providing the city with technical water necessary for economic activities, fire extinguishing, and various domestic needs. Water drainage was ensured through the construction of drainage systems both in public areas – within the streets leading to the discharge of water outside the city, and on the territory of urban estates – from the streets to the water collection cisterns. Residents drew drinking water from sources located within the city walls: until the mid-2nd century AD, this was structure 6 in the southern part of the main quadrangle of the settlement. After its burial and until the destruction of the city in the mid-3rd century AD, this role was to be fulfilled by some other source that remains unexplored to this day.

Keywords: architectural archaeology, sewage system, water supply system., Northern Black Sea region, urban manors of Tanais, water collecting cistern, street drains, captured spring, hydraulic engineering structure, ancient urban planning

Аннотация: Отношения между Китаем и кочевыми народами Центральной Азии, особенно с хунну, на протяжении веков волновали умы историков. Эти связи, полные противоречий и напряжения, до сих пор остаются одной из ключевых тем для понимания истории Евразии. Однако привычные подходы к их изучению нередко упускают из виду сложность и многослойность этого взаимодействия. Здесь на помощь приходит теория этногенеза Льва Николаевича Гумилёва — подход, который объединяет в себе историческую географию, антропологию и экологию, позволяя взглянуть на прошлое с новой стороны. Объекты исследования — Ханьская империя и конфедерация хунну как два исторических субъекта, чьи судьбы переплелись в эпоху ранней античности. Предмет исследования — их взаимоотношения во II–I веках до н.э., увиденные через теорию этногенеза Гумилёва. Основные методы включают: 1) применение концепций пассионарности, вмещающего ландшафта и фаз этногенеза к интерпретации исторических событий; 2) сравнительный анализ экологических и социальных факторов, определяющих динамику конфликта; 3) верификацию теоретических положений на основе исторических данных. Источниковая база включает первичные исторические тексты, такие как «Ханьшу» Бань Гу, археологические материалы. Гипотеза научного исследования: теория Гумилёва, опирающаяся на понятия пассионарности, стадий этногенеза и влияния природной среды, способна объяснить, почему отношения между Китаем и хунну развивались так непредсказуемо, и показать, как экологические и энергетические факторы влияли на их динамику. Научная новизна заключается в том, что в этой работе теория этногенеза Гумилёва впервые последовательно используется для изучения китайско-хуннских отношений. Такой подход расширяет её географическое применение и проверяет её возможности на примере восточных обществ, что ранее оставалось вне поля зрения большинства исследований. Анализ показал, что гумилёвская модель объясняет нелинейную природу их взаимодействия, экологическую обусловленность конфликтов и циклический характер этнических процессов. Практическая значимость работы заключается в расширении географических рамок теории Гумилёва и её верификации на восточных обществах.

Ключевые слова: Л. Н. Гумилёв, теория этногенеза, пассионарность, междисциплинарные исследования, Китай, этнос, ландшафт, этногенез, китайско-хуннское противостояние, хунны

Abstract: The relationship between China and the nomadic peoples of Central Asia, particularly the Xiongnu, has long captivated historians. These ties, fraught with contradictions and tensions, remain a key topic for understanding Eurasian history. However, conventional approaches to their study often overlook the complexity and multilayered nature of this interaction. Here, Lev Nikolaevich Gumilyov’s theory of ethnogenesis comes to the rescue—an approach that integrates historical geography, anthropology, and ecology, offering a fresh perspective on the past. Objects of Study: The Han Empire and the Xiongnu Confederation as two historical entities whose destinies became intertwined during the early antiquity period. Subject of Study: Their interactions in the 2nd–1st centuries BCE, viewed through the lens of Gumilyov’s ethnogenesis theory. Key methods include: Applying the concepts of passionarity, encompassing landscape, and phases of ethnogenesis to interpret historical events; Comparative analysis of ecological and social factors driving conflict dynamics; Verification of theoretical propositions using historical data. The source base comprises primary historical texts such as Ban Gu’s Book of Han (Hanshu) and archaeological materials. Research Hypothesis: Gumilyov’s theory, grounded in the notions of passionarity, ethnogenesis stages, and environmental influence, can explain why Sino-Xiongnu relations developed so unpredictably and demonstrate how ecological and energy factors shaped their dynamics. Scientific Novelty: This work marks the first systematic application of Gumilyov’s ethnogenesis theory to the study of Sino-Xiongnu relations. This approach expands its geographical applicability and tests its potential in the context of Eastern societies, which had previously been overlooked in most research. Analysis Findings: Gumilyov’s model explains the nonlinear nature of their interactions, the ecological determinism of conflicts, and the cyclical character of ethnic processes. Practical Significance: The study broadens the geographical scope of Gumilyov’s theory and verifies its applicability to Eastern societies.

Keywords: Huns, Sino-Hun confrontation, ethnogenesis, landscape, ethnic group, China, interdisciplinary research, passionarity, theory of ethnogenesis, L. N. Gumilev